Татьяна. Героиня романа противопоставлена Онегину. Она окружена русской природой, миром русского фольклора, что подчеркивается преимущественно русской лексикой, значительным уменьшением иноязычных слов, которых так много было в 1-й главе, где речь шла об Онегине. Народность Татьяны выражается не во внешних признаках (она даже «по-русски плохо знала»), а в органической близости к основам народной жизни, что Пушкин выражал словами «русская душою». Читает Татьяна французские книжки, но сон ей приснился чисто русский, навеянный и наполненный мотивами и образами устного народного творчества.

Лучшие черты Татьяны воспитаны в ней няней, передавшей ей основы народного мироощущения, народного представления о нравственном долге. Татьяна, милый идеал Пушкина, полна искренности, чистоты, непосредственности. Пушкин не случайно дал контрастное сопоставление двух сестер, чтобы показать коренное отличие Татьяны от ветреной Ольги, ее одиночество, в котором она с трогательной доверчивостью призналась Онегину:

* «Вообрази, я здесь одна,
* Никто меня не понимает…»

Не только в деревне, но и в столице Татьяна, с ее душевным благородством, глубиной чувств и простотой остается внутренне одинокой. При всем различии между Онегиным и Татьяной одна черта их сближает. Они лучшие в этом обществе — и именно поэтому чужие для всех.

* «Она в семье своей родной
* Казалась девочкой чужой»,
* заметил о Татьяне Пушкин.

А Онегин скажет сам о себе: «Чужой для всех…» Трагедия заключалась в том, что они стали чужими и друг для друга. Подобно тому как не прекращаются споры о герое романа, не утихает полемика и о Татьяне. В какой степени можно говорить о развитии, эволюции ее образа? Распространенным является мнение, согласно которому Татьяна внутренне не изменяется: выйдя по настоянию матери замуж за нелюбимого человека, оказавшись в светском петербургском обществе, она не испытывает влияния окружающей среды. В этом случае следует полагать, что в отличие от Онегина образ Татьяны дан индетерминированно (вне социальной обусловленности) и подчиняется, следовательно, законам не реалистического, а романтического способа типизации.

Существует и другая точка зрения. Ее сторонники считают, что не Татьяна покорила среду, а, напротив, среда с каждым днем приобретает все большую власть над ней. Мнение это высказывал еще Белинский, отметивший, что «общество пересоздало ее». Среда лишила ее веры в людей, и поэтому теперь она не в силах поверить в любовь Онегина (как некогда он не поверил в ее любовь). Но это неверие героини романа, как считал Г. А. Гуков-ский, несправедливо, потому что здесь «перед нами два равных, потому- что Онегин вырос и стал рядом с Татьяной, что его душевный мир открылся ценностям, наполнившим высоким содержанием духовный мир Татьяны. Но теперь она не видит этого. Уже поздно. Между ними стена».

Пушкинское решение вопроса диалектично, что вообще характерно для его зрелого творчества. Татьяна остается прежней в самой основе своих нравственных убеждений. Это отчетливо выражено в ее ответе Онегину, где она с тоской вспоминает о прошлом и с прежней откровенностью и прямотой признается в любви к нему. Но вместе с тем она уже не прежняя Таня (такой лишь на мгновение удалось ее увидеть Онегину). Петербургская жизнь уже наложила на нее свой отпечаток. В процессе творческой эволюции Пушкин преодолевал ту просветительскую нормативность, которая сказывалась даже в его известном отзыве о комедии Грибоедова, когда он требовал однозначности в характеристиках Софьи и Молчалина.

Со времен Достоевского смысл романа часто понимался как суд Татьяны над Онегиным. Между тем Пушкин судил прежде всего общество, трагическими жертвами которого стали и герой, и героиня романа, оказавшиеся во власти враждебной им среды. В трагедии же всегда есть и беда, и вина героев, в силу чего они не могут быть однозначно осуждены или оправданы.